«Другой мир: Пробуждение»: Рецензия Киноафиши
Снаряженные на съемку четвертой части «Другого мира» шведы Монс Морлинд и Бьёрн Стейн вернулись к тому, с чего начали свою карьеру в большом кино. Стиль «Пробуждения» – точная копия того стиля, который был выработан стокгольмско-гётеборгским дуэтом в их дебютном «Шторме» («Буре»), вернее сказать – в первой его части, бодрой и разухабистой, как субботник в мясном цеху. Обычно считается, что у себя на родине неамериканские режиссеры занимаются неземными изысками, а прибыв в США – начинают тотчас же гнать ширпотреб. Это далеко не всегда так, и Морлинд со Стейном – живое тому подтверждение: после ураганного, с глубоко лишней первой половиной, шведского «Шторма» скандинавский тандем переместился в Штаты, где создал изысканное, ювелирно выделанное «Убежище», после чего вернулся к трэшевым истокам…
Собственно, вся изрядно подзатянувшаяся реприза под названием «Другой мир» посвящена тому, что ее создатель Лен Уайзман представляет свою супругу, Кейт Бекинсейл, в наиболее эффектных готических садомазоракурсах. Этим смысл боевого дефиле, длящегося уже который год, исчерпывается целиком и полностью. Единственное, что Морлинд и Стейн привнесли нового в подобный показ готических мод и рукопашных приемов, – стилизованная под видеохронику увертюра, где спецназовцы зачищают улицы городов от вампиров и оборотней. Это по-настоящему сильные, ярко снятые и вдохновенно смонтированные кадры, однако длятся они минут примерно пять. После чего прекрасная супруга Лена Уайзмана, нагишом вывалившись из криокамеры, первым делом надевает свои садомазосапоги от кутюр – и снова не на шутку разгораются кукольные страсти из жизни двух противоборствующих кланов. Четыре сценариста, среди которых даже двое перешедших в серьезную, практически высшую весовую категорию – Дж. Майкл Страчински («Подмена») и Эллисон Бёрнетт («Не оставляющий следа»), сумели совместными усилиями создать текст, состоящий исключительно из фраз «Победа или смерть!» и «Он отдал жизнь в борьбе…». Еще один из полицейских задумчиво вспоминает: «У меня была жена – медсестра. Однажды на работе ее укусили…»; ни в каком ином жанре, кроме как в комедийном, подобное звучать не может в принципе, так что есть все основания подозревать в разношерстной команде авторов «Пробуждения» зарытый талант комедиографов.
О спецэффектах лучше умолчать: за квакающих волков, похожих на лягушек-мутантов, в любом другом мире отрывают голову вместе с руками и сердцем. Равно как и за вампиресс, умеющих одним мановением ладони – для вящей пользы сюжета – воскрешать мертвецов, причем исключительно мужчин с горящими синими глазами и атлетическим складом ума. Однако Морлинд и Стейн не ограничились тем естественным, предусмотренным по контракту позором, который связан с самим фактом участия в проекте Underworld. В финале они решили взвалить на себя еще дополнительный, так сказать – бонусный, позор, устроив сногсшибательный парад дурного вкуса. Тут и вампиры, владеющие кун-фу, и серебряные разрывные пули, и лягушко-оборотни, и демонические девочки в белом, как будто только что вылезшие из японского колодца, и одержимые противоестественными экспериментами врачи-маньяки… Возможно, Морлинд и Стейн мечтали скрестить «Красную Шапочку» с «Обителью зла» и «Проклятием болотной твари», а возможно – им просто хотелось праздника на съемочной площадке. Судя по всему, они его получили по полной.
Сергей Терновский